Наука и техника в социокультурном контексте Средневековья

Наука и техника в социокультурном контексте Средневековья

Идеологической основой всей системы средневекового образова-

ния была схоластика (от греч. σχολή — школа), связывавшая бого-

словие и зачатки рационального, научного познания мира. Она была

призвана излагать, объяснять, доказывать и интерпретировать исти-

ны христианской веры с опорой на незыблемые авторитеты Библии

как Священного Писания и трудов Отцов церкви как Священного

Предания. Предполагалось, что всякое знание имеет два уровня:

сверхъестественное — полученное в «откровении» (Библия и ком-

ментарии к ней Отцов церкви), и естественное — добываемое чело-

веческим разумом (тексты Платона и Аристотеля с комментариями

позднеантичных и арабских философов). Схоластика, по сути, явля-

лась философствованием в рамках интерпретации текстов, и в этом

она была противопоставлена как новоевропейской науке с ее стрем-

лением познать истину с помощью опыта и анализа, так и мистике с

ее стремлением достичь истины в состоянии экстаза. Свод строго

фиксированных правил и предельная формализация античного

наследия позволили схоластике сохранить преемственность интел-

лектуальных навыков и необходимый понятийный аппарат. Структу-

ра схоластики оказалась благоприятной средой для логики, достиже-

ния схоластов в этой сфере, в частности, предвосхитили современ-

ную постановку многих вопросов математической логики.

Умозрительность, догматизм и авторитарность схоластики не спо-

собствовали развитию естественных наук, многие установки, диктуе-

мые религиозным мировоззрением, были прямо враждебны естество-

знанию. Для средневековой мысли познание природы фактически

означало познание Бога — ее творца. «Движение всей философии со-

стоит в том, чтобы через познание творения познать творца», — эти

слова принадлежат Роджеру Бэкону (1214–1292), «чудесному докто-

ру», достигшему поразительных для своего времени естественнонауч-

ных результатов. Поскольку полное и исчерпывающее познание Бога

силами слабого и конечного человеческого разума априори невозмож-

но, неизбежными оказывались ограничения, накладываемые на чело-

веческое познание природы. Цепи религиозных догм препятствовали

свободному движению мысли. Бесспорно, они сыграли колоссальную

тормозящую роль в развитии науки, во многом обусловив удручаю-

щую слабость средневекового естествознания. В начале Нового вре-

мени Фрэнсис Бэкон назвал теологическую физику посвященной Богу

девой, которая остается бесплодной; он считал, что плодотворной «де-

ва» сможет стать, лишь освободившись от теологии.

Христианский взгляд на природу отличается двойственностью: с

одной стороны, ее считают творением Бога и символом божественно-

го всемогущества, с другой — местом изгнания и наказания людей,

где «все пожирается всеми», «всякая тварь стенает и мучается» (По-